«Практика интересная, но садистская»
Вдумчивый, серьезный, обстоятельный… Такое впечатление у меня сложилось с первых минут беседы с участником спецоперации майором Ильей Тимофеевым, который недавно был гостем «МК». Сейчас он слушатель Военной общевойсковой академии имени М.В.Фрунзе. «За ленточкой» выполнял задачи командира танкового, затем — штурмового батальона.
Фото: Мадина Черчесова
Илья из тех людей, кто сначала все просчитает, а потом сделает. При этом не лишен критического мышления и живого интереса, особенно к технике. Твердый, убедительный, словом — командир. Он рассказал, что успел повидать за два года на переднем крае.
Командирская хватка
На парадной форме кроме прочих наград — орден Мужества. О нем, как и своих заслугах, офицер отзывается скромно.
— Я военнослужащий, моя служба – это моя работа. Мы не совершали подвиги – мы просто хорошо работали, — говорит с легкой улыбкой Илья.
В его подчинении было порядка 500 человек, включая все приданные и обеспечивающие подразделения. Наряду с контрактниками были и мобилизованные, и добровольцы.
— Удавалось наладить взаимодействие с новобранцами?
— Да, конечно. Но люди разные. Бывают и те, кто поначалу представляет себе СВО как некую игру в «войнушку». Правда, до первого реального боя. Пара дней в боевых условиях — и они быстро взрослеют. В любом случае все они – настоящие мужчины. Мы в первую очередь выполняем долг по защите Родины, и каждое их действие приближает нашу общую победу…
По словам боевого офицера, с первым боем у новичка исчезает и элемент «романтики». Начинается обычная работа. Трудная, опасная работа. В ней ребята очень достойно проявляют себя.
Илья рассказал об экипаже танка Т-72Б3М с позывным «Берсерк». Сегодня ребята все живы-здоровы, но уже служат в других экипажах, пошли дальше по карьерной лестнице.
Они творили настоящие чудеса, говорит Илья. На их счету десятки единиц подбитой техники противника. И это несмотря на то, что экипаж был довольно разношерстным: помимо офицера-командира, он состоял из недавно прибывшего контрактника и мобилизованного. Слаженный экипаж участвовал в самых ожесточенных боях и выходил победителем из труднейших ситуаций.
— Тяжело отправлять подчиненных на очередной опасный штурм?
— Важно не показывать свое волнение. Идут за уверенным командиром. Я в своих ребят всегда верил, и они верили в меня. Конечно, и мне и им бывало страшно. Но я для них пример, поэтому не даю повода усомниться и веду за собой.
Современный бой
С 2023 года, вспоминает Илья, на передовой все больше и больше дронов. Поначалу использовались они для разведки или доставки боеприпасов. Но вскоре стали незаменимой частью любого подразделения. Сам офицер к беспилотникам относится с недоверием:
— Конечно, беспилотники стали незаменимы и очень эффективны. Но вот в чем дело. Появились дроны, назойливые создания. Очень быстро против них придумали антидроновые ружья, подключили средства радиоэлектронной борьбы. И все — уже они не так эффективны. Потом придумали новый неуязвимый беспилотник. В ответ опять нашли средство против него. Сейчас наши используют оптоволокно, которое позволяет обходить «рэбовцев»… А вот танк Т-72 ничем не «заглушишь», он — на века.
Поэтому, уверен Илья, рано или поздно беспилотники отойдут на второй план.
При этом майор Тимофеев – точно не ретроград. Технические новации любит и ценит. Но только если они подкреплены надежностью.
— Смартфоны тоже бывают разные. Есть с интуитивно понятным интерфейсом, например. Так же и с новациями в вооружении. Они в первую очередь должны быть удобны в использовании, — говорит он и приводит в пример танк Т-90 «Прорыв».
— Сейчас чаще танки стали работать с закрытых огневых позиций. Почему?
— Работа с дальних расстояний позволяет сберечь личный состав. Но мы, например, работали и прямой наводкой. Все зависит от целей и задач.
По словам офицера, сам по себе танк – многофункциональная машина. Он не предназначен для действий по какой-то одной определенной схеме. Его можно применять в различных боевых условиях, с разными тактическими приемами. Неслучайно на базе танков создано много современных образцов техники. Работать на нем как «артиллерия» тоже можно эффективно. С необходимыми боеприпасами поразить цель из танка можно даже в 12 километрах.
— А ваш рекорд дальности какой?
— Все зависит от профессионализма экипажа и внешних условий. Мы работали неоднократно под дождем, на оптимальной дальности от семи до девяти километров. Хорошая рабочая дистанция. Если говорить о прямой наводке – максимум порядка двух километров. Но это связано с особенностями ландшафта на Украине. Широких полей там не так много, в основном это промежуток между лесопосадками. Так что дальность обусловлена протяженностью открытой местности. Могли бы и дальше…
На вопрос о том, какой танк лучше, после некоторой паузы сказал, что отметить какую-то одну бронемашину было бы не совсем корректно. Дело в том, что если рассчитывать коэффициент полезного действия наших основных боевых машин, то все они используют свои характеристики на сто процентов.
— Очень хорошие танки Т-72Б3 и Т-72Б3М, их модификация. Шикарный образец. Мы все время шагаем вперед в танкостроении. Экипажу стало работать комфортнее, и в первую очередь – результативнее. Если взять одну современную машину и сравнить с прежними образцами, то одна стоит трех.
Очень радуют прицельные комплексы. Мне очень нравится Т-72Б3, где у наводчика и командира свои тепловизионные приборы. Это обеспечивает обзорность ночью, чтобы обнаружить и поразить цель. Очень достойный танк, — выносит вердикт Илья.
Рассказывает, что подчиненные работали и на танках Т-80 и Т-90. В чем-то они разнятся, но в целом все хороши. Т-80 маневреннее, двигатель мощнее. Но прицельные приспособления схожи с Т-72Б3. Словом, все-таки главное — чтобы экипаж был хороший.
«С миру по нитке»
Из опыта боевых действий Илье запомнились «артефакты», оставленные вэсэушниками в подбитой бронемашине. Как-то раз его танкисты подбили БМП-2 противника. После боя была возможность заглянуть внутрь, посмотреть. Сложилось впечатление, рассказывает Илья, что вэсэушников натовцы собирали «всем двором». Начиная от предметов личной гигиены, заканчивая оборудованием – все зарубежное.
— Канадские сухпайки, польские спички, немецкие средства связи. Чего только нет… — вспоминает офицер.
— А западное оружие?
— Полно! Помню, видели польские танки. Наши бронебойные боеприпасы они плохо переносили. При попадании снарядов у поляков получались приличные дыры. Так что нам они не ровня, — отвечает офицер.
Неоднократно встречались американские бронемашины «Кагуар», «Брэдли». Позже «познакомились» с британским «Мастифом».
— Первые машины подбивались трудно. Сейчас мы уже знаем их уязвимые места, тогда же приходилось определять их методом проб и ошибок, на собственном опыте. Нашли, куда нужно бить, и дело пошло быстрее, — говорит Илья.
Собеседник вспоминает, как октябрь 2022 года «подпортили» натовские снаряды 155-мм калибра «Эскалибур». Тактику противник сменил, начал работать именно по технике. Постоянно в небе летал беспилотник, который внимательно следил и наводил артиллерию. Позже встречались польские минометы, немецкие противотанковые гранатометы, американские «Джавелины» и шведско-британские «Нлавы». Их было много, но и с ними наши войска нашли способ, как бороться, так что не так страшен черт…
— Попадались наемники? Или в основном украинские мобилизованные?
— Те самые украинские мобилизованные, которых нам показывают по телевизору, это больше стрелки с автоматами. За боевые машины таких не сажают. Те, кто за штурвалами, действуют решительно, нагло. Скорее всего, там либо натовские военные, либо остатки из регулярной украинской армии. Я лично видел шведов, грузин, поляков. Сложно сказать, это были ЧВК, регулярная армия или одиночные наемники.
В духе фильмов ужасов
Вспоминая экипаж танка «Берсерк», Илья рассказал еще об одном эпизоде. Он напоминает сцену из кино про зомби-апокалипсис. Это было в 2022 году. Очевидно, вэсэушники использовали психостимулирующие вещества, по крайней мере, у наших сложилось такое впечатление, когда украинские боевики с остекленевшими глазами бросались на наш танк, стучали автоматами по люку, хотели достать оттуда экипаж. Танк, конечно, «отряхнулся» от них, но впечатления были неприятные: вот оно – «пушечное мясо», отправленное на верную гибель.
Использовали ВСУ и другую «тактику»: ночью или в сумерках противник начинал воздействовать психологически. Происходило прямо на переднем крае. ВСУ включали прожекторы и через динамики запускали «пластинку»: «Русский солдат, сдавайся», а еще фашистские гимны и марши. Практика, говорит Илья, «интересная, но садистская»:
— Я так и не понял. Если, как у них говорят, они борются за свою землю, зачем же тогда песни фашистские включать?
Боевые будни
— Участвовали в освобождении крупных населенных пунктов?
— Бои в населенном пункте — вещь своеобразная. Да, доводилось работать и там…
По его словам, у военных своя градация понятия «населенный пункт». Даже небольшого размера, но с кирпичными, железобетонными сооружениями он может стать надежным укрепрайоном. Что уж говорить о крупных городах.
Не скрывает, работать в городских условиях сложнее. Во-первых, это обилие завалов, заграждений, заминированных участков и огневых точек неприятеля. Со стороны противника работает артиллерия, идет наблюдение с воздуха. Поэтому штурм – это комплекс работы многих подразделений, где каждый выполняет свою задачу.
— Очень тяжело работать в городе. Но имея грамотных бойцов, используя определенные тактические приемы, все задачи решали, — говорит мужчина.
По его словам, важно не просто занять населенный пункт, но и удержать его. Это задача еще сложнее.
— Подпортило жизнь высокоточное вооружение со стороны противника. Помог же наш прославленный «Ланцет». Содействующие подразделения их применяли очень эффективно, — рассказывает Илья.
— Что такое танковый экипаж?
— Экипаж танка – это не случайные три человека. Это люди, которые понимают друг друга с полуслова. В танке часто бывает шумно, дымно, поэтому часто мы общаемся жестами, короткими фразами. Экипаж — это не те, кто сидит в боевой машине, они и есть боевая машина. Поэтому, считаю, люди должны подбираться по общим морально-волевым качествам. Так было у нас. Или с тем самым «Берсерком», про который я рассказывал, — уточнил офицер.
Планы
Военных в роду у Ильи не было. Зато примерили погоны они вместе с братом. Старший брат – тоже танкист, сейчас выполняет задачи в зоне СВО. Илья надеется, что, как вернется «за ленточку», удастся попасть к нему. Не виделись уже больше года – никак не совпадают отпуска.
И жена Ильи служит в армии — в Ракетных войсках стратегического назначения. Так что о долге военного знает не понаслышке. Когда муж сказал, что ему предстоит опасная командировка, очень переживала, но виду не подала: понимает, что такое боевой настрой.
— Я позвонил ей и попросил, чтобы собрала сумку в командировку. Она сразу все поняла и задала лишь один вопрос: на сколько? — вспоминает Илья.
После окончания академии Илья предвкушает отпуск, который очень хочет провести с женой и двумя дочками. А найдется время, уделит внимание своей машине – это его хобби. Любит повозиться в немолодой «Мазде».
— Друзья говорят, мол, купи уже новую. Я жене купил, а мне и эта нравится. Игрушка для взрослого мальчика, — смеется Илья.
А потом – обратно, выполнять задачи спецоперации.
Однажды боевые действия непременно закончатся. Планы на это время мужчина тоже уже давно продумал. Хочет отправиться служить в родной Челябинск, быть ближе к семье. Очень любит свой город.
— Наша правда все равно восторжествует, — заканчивает наше интервью мужчина. С командиром не поспоришь.
